Не взглянув на сына, оставила коляску возле гаража и ушла Ася, тяжело дыша и оглядываясь, остановилась.

Не взглянув на сына, оставила коляску возле гаража и ушла Ася, тяжело дыша и оглядываясь, остановилась. Даже не взглянув на сына, оставила коляску возле какого-то обшарпанного гаража и ушла. Сердце колотилось так сильно, что готово было выпрыгнуть из груди. Женщина ускорила шаг. Лишь на мгновение в голову закралась мысль – не совершает ли она самую страшную и ужасную ошибку в своей жизни. Правильно ли поступать с живым человеком вот так? Сверкнула молния и прогремел гром. Ливень усилился. Ася специально ждала плохую погоду. В дождь мало кто прогуливается по улице. Больше шансов остаться незамеченной. С другой стороны, кто ее заметит в этом забытом всеми месте на окраине города? Сплошь бесхозные гаражи и бродячие собаки. Ася остановилась и заставила себя обернуться. Можно ли сказать, что, оставив ребенка, она поступила самым что ни на есть бесчеловечным образом? Ася покачала головой. Для себя она выглядела правой и просто избавлялась от обузы. Совесть была чиста. Добравшись до дома, женщина вздохнула с облегчением и завалившись на кровать в мокрой одежде, забылась глубоким спокойным сном.

Галина орала на мужа так сильно, что в какой-то момент охрипла. Степан с непроницаемым лицом сидел и выслушивал все что она о нем думала. Дело было в том, что он продал свою квартиру, которая досталась ему от родителей. Он собирался объясниться, но жена не давала ему и слова вставить. — Люди всю жизнь вкалывают, чтобы недвижимость приобрести и в старости достойно жить, а ты… ты… — Хрипела Галина. – Выметайся! Убирайся вон! — Да куда же я пойду? – Никогда еще и ни одна ссора не заканчивалась такой истерикой. Точно в жену демоны вселились. Галину не особо волновало куда пойдет муж. Жили в ее просторной двухкомнатной квартире, а квартиру Степы сдавали. Доход от сдачи недвижимости должен был стать хорошим подспорьем в старости. Теперь все рухнуло. Но Галину взбесил не столько факт продажи, сколько-то, что Степа не посоветовался с ней. На глаза такая пелена нашла, что женщина еще около двух часов сидела и думала почему так орала. Для всегда сдержанной и уравновешенной женщины такое поведение было неприемлемо. Точно невидимая сила заставила ее потерять над своими словами контроль. Степа, который в любой мелкой ссоре искал компромисс и считал, что любой конфликт можно решить разговором, надулся. — Вот уйду, потом не плачь! Объяснять свой поступок расхотелось. Он с гордо поднятой головой вышел из квартиры и хлопнул дверью так сильно, как только мог. Дал понять: у него тоже есть характер. На улице лил дождь. Идти было некуда. Родителей он потерял, когда ему было двадцать лет. Друзьям о ссоре с женой рассказывать не хотел. Чтобы между ними с Галей не происходило, но жаловаться на свою жизнь последнее дело. Чем он будет лучше склочной базарной бабы? Сев в машину, Степан решил, что будет ночевать тут. Заметив, что Галя смотрит на него из окна, решил отъехать куда-нибудь подальше. Пусть гадает куда он делся………Степан ехал по окраине без цели. Дождь барабанил по крыше машины, и дворники скрипели в такт. Где-то внутри тлело чувство, что всё это — не просто ссора. Будто что-то должно произойти. И оно произошло.

На узкой просёлочной улице он едва не наехал на странный силуэт. Коляска. Остановился, вышел. В ней — младенец. Мокрый, дрожащий, но живой. Сердце сжалось. Степан долго смотрел по сторонам, но вокруг никого. Только ржавые гаражи и тени. Вызвал полицию.

—

Уже через час ребёнок оказался в больнице. Врачи сказали: ещё немного — и он мог бы не выжить. Степан дал показания, остался ждать.

Пока он сидел на лавке под неоном больничного коридора, рядом подсела пожилая санитарка.

— Неужели мать бросила? — вздохнула она. — Видно, не справлялась. Бедная душа…

Степан не ответил. В груди разливалась странная пустота. Хотелось вернуться в квартиру, просто лечь рядом с Галиной и забыть всё как страшный сон.

—

На следующий день полиция нашла Асю. Камеры у магазина за углом запечатлели её лицо. Когда в квартиру пришли сотрудники, она не сопротивлялась. Только тихо сказала:

— Я больше не могла.

Ребёнка, после обследования, передали в Дом малютки. Ася получила условный срок — суд учёл депрессию и отсутствие умысла на причинение вреда.

—

Прошёл месяц. Галина и Степан больше не ссорились, но и не говорили по-настоящему. Тишина в доме была глухой. Однажды за ужином Галя вдруг произнесла:

— А если бы ты тогда просто прошёл мимо?

Степан замер.

— Я бы не смог, — сказал он.

— Я тоже. — Она медленно отложила вилку. — Поехали к нему.

— К кому?

— К тому мальчику. Если у нас так и не получилось своего, может, он — наш шанс?

—

Через полгода они уже приходили в Дом малютки как родители. Официальные. Никакой романтики — только документы, визиты, комиссии. Всё по-настоящему. Как в жизни.

Финал: ребенок остался жив. Мать — под следствием. и Галина — не герои, но сделали шаг. Один из тех, которые не дают счастья сразу, но в будущем — возможно.