Мальчик-оборванец поймал букет невесты — для мамы, которой не хватало сил жить

Мальчик-оборванец поймал букет невесты — для мамы, которой не хватало сил жить

Маленький Андрей с тревогой смотрел на маму. Болезнь не отпускала её уже несколько месяцев. Возможно, она давно бы пошла на поправку, но на лекарства не было ни копейки. Да и на еду, на одежду, на крышу над головой — тоже. Их дом больше походил на руины: гнилой угол на окраине города, без света, воды и тепла. Андрей просто не знал другой жизни.

Анна, слабая и бледная, подняла на него глаза.

— Потерпи, сынок. Сейчас соберусь — пойду искать работу, хоть какую-нибудь.

— Опять просить милостыню?

— Почему милостыню? Весна ведь. Может, у кого в огороде помочь — помнишь, как в прошлом году?

Он помнил. Тогда одна добрая бабушка дала им не только денег, но и семена. Они посадили немного овощей. Особенно Андрей любил огурцы — рвал их прямо с грядки и ел, сидя на солнце.

Анна была не местной. В другой жизни, десять лет назад, она жила в республике, где девушку готовили стать примерной женой — тихой, послушной, скромной. Всё изменилось, когда в село приехал Кирилл. Он был чужаком, с иными манерами и мечтами. Она влюбилась без оглядки. Родители были в ярости. Влюблённые сбежали. У Кирилла были деньги, и только это спасло их в первые дни. Но когда приехали родители Кирилла, Анна поняла: она здесь лишняя. Они говорили, что она позор, что она чужая. А Кирилл молчал. Просто молчал.

Анна ушла. Одна, без документов, без средств. Когда поняла, что беременна, её приютили бездомные. Андрей родился в сыром подвале. Позже для них нашли угол — развалина, но всё же стены. С тех пор они жили впроголодь.

Анна знала: мальчику нужен шанс. Ему нужно в школу. Документы. Будущее. А она не могла дать ничего. Разве что — свободу. От самой себя. Единственным выходом она видела детский дом. Сама она не переживёт разлуки. Но Андрей будет накормлен, одет, у него будет имя.

Она собиралась поговорить с ним. Объяснить. Пока не поздно.

Тем временем Андрей вышел из дома. Сегодня был мамин день рождения. Он — пусть и ребёнок — чувствовал, что обязан что-то сделать. Он думал пойти к тёте Оле, доброй соседке, но постеснялся. Не хотел быть попрошайкой.

Он шёл, сам не зная куда, пока не очутился возле большого здания, откуда доносился смех. Там праздновали свадьбу. Он замер. Никогда не видел столько красивых людей. Жених и невеста стояли под аркой. Она — словно кукла, он — взрослый, строгий. Но, кажется, не особенно счастливый.

— Эй, малыш, ты чего тут? — послышался голос.

Андрей сжался, но незнакомец улыбался.

— Стой тут. Я сейчас принесу тебе что-нибудь вкусное. Мой друг женился — а я должен хоть кого-то осчастливить.

Он ушёл, покачиваясь. Жених пытался его остановить, но тот только махнул рукой.

Андрей снова уставился на невесту. Ему так хотелось, чтобы мама однажды надела такое платье. Она была бы самой красивой.

— Держи, — вернулся мужчина и протянул кулёк с булочками. — Только берегись: невеста вот-вот бросит букет. Кто поймает — замуж выйдет!

— А что в этом плохого? — искренне удивился Андрей.

— А то, что кого-то из нас потом затащат под венец! — весело сказал мужчина.

Мальчик тихо улыбнулся. Он не понимал, почему взрослые боятся семьи.

И тут случилось невероятное. В толпе остались одни девушки — и он. Букет, взлетев, описал дугу… и упал прямо в его ладони.

Он схватил его — и бросился прочь. Ведь у него была цель: принести букет маме. Подарить ей хоть что-то — в её день. Пусть и не лекарство, но надежду. Может, на счастье.Мальчик-оборванец поймал букет невесты — для мамы, которой не хватало сил жить

Маленький Андрей с тревогой смотрел на маму. Болезнь не отпускала её уже несколько месяцев. Возможно, она давно бы пошла на поправку, но на лекарства не было ни копейки. Да и на еду, на одежду, на крышу над головой — тоже. Их дом больше походил на руины: гнилой угол на окраине города, без света, воды и тепла. Андрей просто не знал другой жизни.

Анна, слабая и бледная, подняла на него глаза.

— Потерпи, сынок. Сейчас соберусь — пойду искать работу, хоть какую-нибудь.

— Опять просить милостыню?

— Почему милостыню? Весна ведь. Может, у кого в огороде помочь — помнишь, как в прошлом году?

Он помнил. Тогда одна добрая бабушка дала им не только денег, но и семена. Они посадили немного овощей. Особенно Андрей любил огурцы — рвал их прямо с грядки и ел, сидя на солнце.

Анна была не местной. В другой жизни, десять лет назад, она жила в республике, где девушку готовили стать примерной женой — тихой, послушной, скромной. Всё изменилось, когда в село приехал Кирилл. Он был чужаком, с иными манерами и мечтами. Она влюбилась без оглядки. Родители были в ярости. Влюблённые сбежали. У Кирилла были деньги, и только это спасло их в первые дни. Но когда приехали родители Кирилла, Анна поняла: она здесь лишняя. Они говорили, что она позор, что она чужая. А Кирилл молчал. Просто молчал.

Анна ушла. Одна, без документов, без средств. Когда поняла, что беременна, её приютили бездомные. Андрей родился в сыром подвале. Позже для них нашли угол — развалина, но всё же стены. С тех пор они жили впроголодь.

Анна знала: мальчику нужен шанс. Ему нужно в школу. Документы. Будущее. А она не могла дать ничего. Разве что — свободу. От самой себя. Единственным выходом она видела детский дом. Сама она не переживёт разлуки. Но Андрей будет накормлен, одет, у него будет имя.

Она собиралась поговорить с ним. Объяснить. Пока не поздно.

Тем временем Андрей вышел из дома. Сегодня был мамин день рождения. Он — пусть и ребёнок — чувствовал, что обязан что-то сделать. Он думал пойти к тёте Оле, доброй соседке, но постеснялся. Не хотел быть попрошайкой.

Он шёл, сам не зная куда, пока не очутился возле большого здания, откуда доносился смех. Там праздновали свадьбу. Он замер. Никогда не видел столько красивых людей. Жених и невеста стояли под аркой. Она — словно кукла, он — взрослый, строгий. Но, кажется, не особенно счастливый.

— Эй, малыш, ты чего тут? — послышался голос.

Андрей сжался, но незнакомец улыбался.

— Стой тут. Я сейчас принесу тебе что-нибудь вкусное. Мой друг женился — а я должен хоть кого-то осчастливить.

Он ушёл, покачиваясь. Жених пытался его остановить, но тот только махнул рукой.

Андрей снова уставился на невесту. Ему так хотелось, чтобы мама однажды надела такое платье. Она была бы самой красивой.

— Держи, — вернулся мужчина и протянул кулёк с булочками. — Только берегись: невеста вот-вот бросит букет. Кто поймает — замуж выйдет!

— А что в этом плохого? — искренне удивился Андрей.

— А то, что кого-то из нас потом затащат под венец! — весело сказал мужчина.

Мальчик тихо улыбнулся. Он не понимал, почему взрослые боятся семьи.

И тут случилось невероятное. В толпе остались одни девушки — и он. Букет, взлетев, описал дугу… и упал прямо в его ладони.

Он схватил его — и бросился прочь. Ведь у него была цель: принести букет маме. Подарить ей хоть что-то — в её день. Пусть и не лекарство, но надежду. Может, на счастье.
Андрей бежал, не оглядываясь. Его сердце стучало, словно барабан. Рука крепко сжимала букет — лёгкий, но такой важный. Люди за спиной смеялись, кто-то аплодировал, кто-то кричал: «Поймал! Молодец!» Но он не слушал. Он знал: самое главное сейчас — успеть домой. Успеть к маме.

Когда он добежал до их старого дома, солнце уже садилось. Дверь, как всегда, скрипнула, пропуская его внутрь. Мама лежала на старом диване, глаза были прикрыты. Андрей замер. Ему показалось, что она не дышит. Подошёл ближе, услышал тихое, прерывистое дыхание. Жива.

Он положил букет ей на грудь.
— Мама, ты только не умирай, пожалуйста… Это тебе. Сегодня же твой день рождения. Посмотри, какой он красивый…

Анна приоткрыла глаза. На её лице отразилось удивление, потом слёзы.

— Откуда?.. — прошептала она.

— Я… я поймал его. На свадьбе. Они там такие нарядные были, как в кино. Один добрый дядя дал мне сладостей, а потом… сам не знаю, как получилось. Он сам влетел мне в руки. Это тебе, мама. Ты у меня самая красивая.

Анна не сдержала слёз. Она плакала не от слабости, а от того, что впервые за долгое время почувствовала: её сын — настоящий свет в этой тьме. Маленький, худенький, оборванный, но такой добрый и сильный. Он не сдался. Он верил, даже тогда, когда она сама уже перестала верить.

— Прости меня, Андрюша, — тихо сказала она. — Прости, что не смогла тебе дать настоящей жизни.

— У нас всё будет, мама. Вот увидишь.

Он достал из кармана измятый кулёк со сладостями и протянул ей.

— Сейчас поешь — и тебе станет лучше. А потом мы вместе пойдём к тёте Оле. Я всё придумал: ты будешь ей помогать, она добрая. Она не откажет. Я сам тоже буду работать. Не отдам тебя в детдом, слышишь? Никому не отдам.

Анна слабо улыбнулась. И в этой улыбке было всё: благодарность, любовь и капелька надежды.

—

Прошло время.

Соседка Оля действительно помогла. Анне удалось восстановить документы, устроиться на подработку в местную прачечную. Андрей пошёл в школу. Он учился с жадностью: хотел стать врачом, чтобы больше никогда не видеть, как мама болеет.

Они переехали в комнату в общежитии. Там было тесно, но тепло. Там была настоящая жизнь.

А букет, тот самый свадебный, засох, но остался у них — в старой банке на подоконнике. Как память о том дне, когда один мальчик поверил, что может спасти свою маму. И не просто поверил — он сделал это.